 | |
 | |
| Маршрут экспедиции |
С именем Маннергейма у всех, кто изучал историю СССР, связано понятие «Линия Маннергейма». Старшее поколение, возможно вспомнит, что именно под руководством барона Маннергейма в 1918 году военной силой была подавлена революция в Финляндии.
И не так уж много из нас знает, что Карл Густав Эмиль Маннергейм, швед по национальности, выходец из голландского рода Маархайм, был в течение почти тридцати лет офицером русской армии.
Дослужившийся до чина генерал-лейтенанта выпускник Николаевского кавалерийского училища был участником русско-японской и первой мировой войн.
Из 124 наград, в том числе и высших, разных стран, Маннергейм больше всего ценил скромный крест ордена Св. Георгия 4-й степени, которого был удостоен за личную храбрость в 1914 году.
И не так уж много из нас знает, что Карл Густав Эмиль Маннергейм, швед по национальности, выходец из голландского рода Маархайм, был в течение почти тридцати лет офицером русской армии.
Дослужившийся до чина генерал-лейтенанта выпускник Николаевского кавалерийского училища был участником русско-японской и первой мировой войн.
Из 124 наград, в том числе и высших, разных стран, Маннергейм больше всего ценил скромный крест ордена Св. Георгия 4-й степени, которого был удостоен за личную храбрость в 1914 году.
Совсем мало кто знает, что Карл Маннергейм был выдающимся путешественником. Николай Пржевальский, Михаил Певцов, Всеволод Роборовский, Петр Козлов — в этот ряд русских офицеров, в разные годы возглавлявших военно-географические экспедиции в Центральную Азию и Китай, по праву должен быть включен полковник Карл Маннергейм, совершивший в 1906-1908 годах экспедицию из Средней в Центральную Азию: от Самарканда до Пекина, верхом на лошадях.
В истории русских путешествий это была поистине «пропавшая экспедиция». До революции на отчете о ней, написанном Маннергеймом, стоял гриф «Не подлежит оглашению», а после революции имя Маннергейма, если и упоминалось, то только в «контрреволюционном» и «антисоветском» контекстах.
«Весной в 1906 году, вскоре после моего возвращения с театра войны, мне было предложено начальником Генерального Штаба совершить поездку из Русского Туркестана через Западный Китай... вплоть до Пекина», — такими словами Карл Карлович Маннергейм (так он звался в России) начинает свой отчет о «поездке», изданный в 1909 году. Описывая подготовку экспедиции, К. Маннергейм «не огласил» ее подоплеку.
А заключалась она в том, что генерал Палицын, предложивший полковнику Ман-нергейму «совершить поездку» по северным провинциям Китая, граничащим с Россией, преследовал цель получить военно-политические сведения. И сделать это предполагал, включив русского офицера, способного получить такие сведения, в состав экспедиции известного французского синолога Поля Пеллио.
Однако, тот поставил условия, которые русский Генеральный Штаб счел унизительными, — и по высочайшему повелению была снаряжена самостоятельная экспедиция. «После некоторых колебаний, вызванных недостаточным знакомством с Центральной Азией и Китаем», полковник Маннергейм все же «решил воспользоваться заманчивым предложением».
Цель экспедиции барона Маннергейма была напрямую связана с неудачами России в недавней войне с Японией. Пройдя по провинциям Застенного Китая, полковник Маннергейм должен был ознакомиться с подготовкой обороны страны, обучением войск, выяснить, насколько реформы центрального правительства Китая отразились на его северных провинциях, какова интенсивность их колонизации китайцами, как относится коренное население этих мест к России и насколько в этих местах заметно японское влияние.
Было поручено также исследование пути к городам Кашгару, Ланьчжоу и далее — Пекину «в смысле изучения условий движения наших кавалерийских отрядов».
В истории русских путешествий это была поистине «пропавшая экспедиция». До революции на отчете о ней, написанном Маннергеймом, стоял гриф «Не подлежит оглашению», а после революции имя Маннергейма, если и упоминалось, то только в «контрреволюционном» и «антисоветском» контекстах.
«Весной в 1906 году, вскоре после моего возвращения с театра войны, мне было предложено начальником Генерального Штаба совершить поездку из Русского Туркестана через Западный Китай... вплоть до Пекина», — такими словами Карл Карлович Маннергейм (так он звался в России) начинает свой отчет о «поездке», изданный в 1909 году. Описывая подготовку экспедиции, К. Маннергейм «не огласил» ее подоплеку.
А заключалась она в том, что генерал Палицын, предложивший полковнику Ман-нергейму «совершить поездку» по северным провинциям Китая, граничащим с Россией, преследовал цель получить военно-политические сведения. И сделать это предполагал, включив русского офицера, способного получить такие сведения, в состав экспедиции известного французского синолога Поля Пеллио.
Однако, тот поставил условия, которые русский Генеральный Штаб счел унизительными, — и по высочайшему повелению была снаряжена самостоятельная экспедиция. «После некоторых колебаний, вызванных недостаточным знакомством с Центральной Азией и Китаем», полковник Маннергейм все же «решил воспользоваться заманчивым предложением».
Цель экспедиции барона Маннергейма была напрямую связана с неудачами России в недавней войне с Японией. Пройдя по провинциям Застенного Китая, полковник Маннергейм должен был ознакомиться с подготовкой обороны страны, обучением войск, выяснить, насколько реформы центрального правительства Китая отразились на его северных провинциях, какова интенсивность их колонизации китайцами, как относится коренное население этих мест к России и насколько в этих местах заметно японское влияние.
Было поручено также исследование пути к городам Кашгару, Ланьчжоу и далее — Пекину «в смысле изучения условий движения наших кавалерийских отрядов».
| Цели экспедиции |
 | |
| Маннергейм с чиновниками мандаринами в Аксу (март 1907 г.) |
Военно-географическими целями экспедиции были — описание пути из Кашгара в Уч-Турфан, а также военно-статистическое описание оазиса Аксу и пути из него в Кульджу.
Требовалось, кроме того, исследовать долину реки Юлдуза. Последним пунктом обширного экспедиционного задания была «разведка подготовки г. Ланьчжоу в смысле военной базы».
К тому же Маннергейм имел поручение Финно-угорского общества собрать, по возможности, археологические и этнографические коллекции для создававшегося в Гельсингфорсе Национального музея Финляндии.
И все эти задачи ставились не перед многочисленной экспедицией, которую полковник Маннергейм только возглавляет, а собственно перед ним, поскольку в составе экспедиции, кроме ее начальника, были два конвойных казака да несколько «наемных людей» из местных жителей, включая переводчика.
Особенностью снаряжения экспедиции был фотоаппарат «Кодак» с двумя тысячами стеклянных пластинок и запасом химикатов для их обработки. Фотографом был все тот же начальник экспедиции полковник Маннергейм.
Сопровождать экспедицию должны были казаки 2-го Уральского казачьего полка, квартировавшего в Самарканде, — Игнатий Юнусов и Шакир Рахимжанов. «На выбор казаков было командиром полка обращено самое серьезное внимание, последний из них был магометанином и оба говорили по-киргизски. Они сидели на прекрасных конях с щегольскою седловкою.
Снаряжение одеждою и оружием было безукоризненно, даже богато», — писал о своих спутниках полковник Маннергейм. Забегая вперед, скажем, что ни одному из них не удалось дойти до Пекина: после первого горного перехода в Кашгар Юнусов был отправлен обратно в полк, а в Кульдже, где закончился первый этап путешествия, серьезно заболевший Рахимжанов был заменен казаком 2-го Сибирского казачьего полка Луканиным.
Ему хотя и довелось проделать путь до Пекина, но — на конечном этапе без экспедиции, по железной дороге, что было сделано по совету английского врача, осмотревшего казака, «сильно ослабленного от продолжительного путешествия».
Из Самарканда Маннергейм с двумя казаками выехал через Андижан в Ош. Здесь было заготовлено необходимое снаряжение, по соседству, на ярмарке в Узгене куплены вьючные лошади — и 29 июля 1906 года экспедиция полковника Маннергейма тронулась в далекий путь.
Требовалось, кроме того, исследовать долину реки Юлдуза. Последним пунктом обширного экспедиционного задания была «разведка подготовки г. Ланьчжоу в смысле военной базы».
К тому же Маннергейм имел поручение Финно-угорского общества собрать, по возможности, археологические и этнографические коллекции для создававшегося в Гельсингфорсе Национального музея Финляндии.
И все эти задачи ставились не перед многочисленной экспедицией, которую полковник Маннергейм только возглавляет, а собственно перед ним, поскольку в составе экспедиции, кроме ее начальника, были два конвойных казака да несколько «наемных людей» из местных жителей, включая переводчика.
Особенностью снаряжения экспедиции был фотоаппарат «Кодак» с двумя тысячами стеклянных пластинок и запасом химикатов для их обработки. Фотографом был все тот же начальник экспедиции полковник Маннергейм.
Сопровождать экспедицию должны были казаки 2-го Уральского казачьего полка, квартировавшего в Самарканде, — Игнатий Юнусов и Шакир Рахимжанов. «На выбор казаков было командиром полка обращено самое серьезное внимание, последний из них был магометанином и оба говорили по-киргизски. Они сидели на прекрасных конях с щегольскою седловкою.
Снаряжение одеждою и оружием было безукоризненно, даже богато», — писал о своих спутниках полковник Маннергейм. Забегая вперед, скажем, что ни одному из них не удалось дойти до Пекина: после первого горного перехода в Кашгар Юнусов был отправлен обратно в полк, а в Кульдже, где закончился первый этап путешествия, серьезно заболевший Рахимжанов был заменен казаком 2-го Сибирского казачьего полка Луканиным.
Ему хотя и довелось проделать путь до Пекина, но — на конечном этапе без экспедиции, по железной дороге, что было сделано по совету английского врача, осмотревшего казака, «сильно ослабленного от продолжительного путешествия».
Из Самарканда Маннергейм с двумя казаками выехал через Андижан в Ош. Здесь было заготовлено необходимое снаряжение, по соседству, на ярмарке в Узгене куплены вьючные лошади — и 29 июля 1906 года экспедиция полковника Маннергейма тронулась в далекий путь.
Свежие комментарии