Множество загадок несёт в себе жизнь. Часто их может объяснить наука, мудрые книги, набравшееся житейского опыта старшее поколение. Но есть события, которые не объяснить ничем, кроме как Божественным провидением. Каждый из нас хотя бы раз встречался с таким явлением. Причём, чудеса от наших действий зависят мало — помочь может лишь горячая молитва.
Вот небольшая, но трогательная история из Facebook, выложенная одним из пользователей. Во время Великой Отечественной войны произошло удивительное событие в Беловежской пуще. 27 сентября 1942 года в лес, расположенный недалеко от деревни Рожковки Каменецкого района Брестской области, спустились советские парашютисты. Об этом узнали немцы и начали прочёсывать лес. В перестрелке погибли два немецких солдата, а парашютисты ушли.
Обозлённые фашисты решили взять в заложники деревню — за одного немецкого солдата расстрелять 100 мирных жителей. В ночь с 27 на 28 сентября фашистские солдаты окружили деревню и никого не выпускали. Они дали команду в течение двух часов всем жителям собраться с повозками и вещами в конце деревни.
Было назначено 16 человек для копки ямы размером два на 20 метров и глубиной два метра. Молодёжь старше 16 лет отобрали для угона в Германию. Всех оставшихся жителей деревни построили в колонну и погнали к яме. Немцы поставили людей по краю ямы, а вокруг — пулемёты. Люди попадали на колени и начали плакать и молиться.
В это время над деревней появился немецкий самолёт, который вскоре сел неподалёку от ямы. Офицеры, руководившие расправой, подбежали к нему.
Из самолёта вышел офицер высокого звания. Он сказал, что сейчас снова должен лететь и если через два часа не вернётся, следует расстрелять всех заложников.
Точно через два часа самолёт вернулся и сел на том же месте. Из самолёта вышел тот же офицер. Людям сказали, что они должны были быть расстреляны, а деревня сожжена, но благодаря возвращению офицера все будут освобождены; детей, скот и отнятое имущество им вернут. Яму было приказано не засыпать в течение года. Если за это время что-нибудь случится, обещали всех расстрелять.
После этого всех отпустили по домам. Через две недели в деревню приехал офицер, прилетавший на самолёте, и привёз икону Божией Матери с Младенцем на руках, вырезанную из дерева. Церковь в деревне в то время ещё не была полностью восстановлена, но службы уже совершались. Офицер сказал: "Когда самолёт летел над полем, явилась Дева и показала рукой вниз. Храните эту икону — это ваша Спасительница!". Этот день — 28 сентября — деревня теперь празднует ежегодно.А вот этот случай наверняка знаком многим морякам-подводникам старшего поколения. В своё время эта история "гуляла" в разных интерпретациях по экипажам кораблей Северного флота. Середина 1980-х. Заместитель командира дивизии по политической работе одной из дивизий третьей флотилии атомных подводных лодок как-то в отпуске с семьёй зашёл в один из действовавших тогда храмов Санкт-Петербурга — вроде как на экскурсию.
И вдруг видит: хорошо знакомый ему офицер, старпом одного из лучших боевых кораблей дивизии, ставит свечки и усердно крестится в рядах прихожан. Непорядок! А как же политика Партии, "опиум для народа" и прочее? Мало ли что в отпуске — есть же партийная дисциплина и совесть!
Дождался замполит старпома у выхода из храма, отвёл в сторонку и давай его "чехвостить", что называется, в хвост и в гриву. Молчаливый насупленный старпом — ноль эмоций. Когда закончились отпуска, "воспитательный процесс" продолжился на берегу. Резвый замкомдива тут же доложил о "прегрешениях" старпома по начальству: мол, боевой офицер настоящую свечку в храме ставил — безобразие!
Однако более мудрый командир дивизии с ходу охладил пыл "разоблачителя": оказалось, в предыдущем автономном плавании чуть не случилась с его, старпома, экипажем беда. Каким-то неведомым путём перед погружением на мостике замешкался матрос-рулевой, готовивший надстройку к погружению (на самом деле остаться на мостике "просто так" непросто: перед закрытием верхнего рубочного люка, то есть непосредственно перед погружением, весь личный состав на лодке тщательно пересчитывается). Но, так или иначе, матрос перед погружением умудрился остаться за бортом, а старпом, ответственный за личный состав, это дело в суете "промухал". До полного погружения оставалось всего ничего.
Что дёрнуло старпома окликнуть в этот момент именно того самого непутёвого матросика-рулевого, который обязан уже быть в центральном посту? Тот почему-то не отозвался. Доли секунды оставались до заполнения средней группы цистерн главного балласта.
Сам офицер потом рассказывал: на краткое мгновение перед ним возник смутный образ с сиянием вокруг головы, сложивший персты в каком-то непонятном ему жесте. Старпом тут же доложил о своих предчувствиях командиру (сам даже не помнит, какими именно словами), тот срочно отменил погружение.
Хорошо, что ещё не была заполнена средняя. Матроса нашли совершенно мокрым в ограждении рубки, вусмерть вцепившегося в какую-то железяку. При этом парень бормотал что-то — как потом выяснилось, "Отче наш" — ещё в детстве бабушка, для острастки похлёстывая его крапивным веником, заставила вызубрить слова молитвы.
Всё обошлось — парень оказался крепок нервами, командование корабля тоже. Но каждый год с тех пор старпом, бывая в отпуске, ставил в храме свечи святому покровителю моряков. Не особо поднаторев в православной традиции и не выучив ни одной молитвы, а только узнав, как правильно креститься, он ставил свечи у образа святого Николы — просто от души. Именно этот образ, у которого он всё время останавливался, на мгновение мелькнул перед ним в ту критическую секунду.
Напомним, что Святитель Николай; Николай Угодник; Николай Чудотворец — христианский святой, архиепископ Мир Ликийских, почитается как чудотворец, считается покровителем моряков, купцов и детей.
Самое интересное, что на заседании дивизионной парткомиссии ретивого замполита, "настучавшего" про посещавшего храм "неправильного" старпома, осадили, чему он поначалу удивился. А потом пошёл в библиотеку политотдела спрашивать Библию.
Разгоралась перестройка, даже адмиралы втихаря учились креститься, а партийное руководство разных рангов повсеместно пыталось учить "Отче наш" и прятало за занавесочками иконы, висевшие на одном уровне с портретом премногоглубокоуважаемейшего Михаила Сергеевича…
И ещё вспоминаю, мать рассказывала. Когда мой отец, бывший воздушный "дальнобойщик", то есть лётчик дальней авиации, узнавал (уж не знаю, какими путями), что наш экипаж, наша подлодка собирается в море, он часами простаивал у иконы Николая Угодника. Какую он молитву при этом читал, я не знаю. Нутром понимаю только, что желал он удачи не конкретно мне, а всем морякам.
Андрей Михайлов
www.pravda.ru
Свежие комментарии