"Ко мне приехали в гости родственники: мать, брат, невестка и шестилетний племянник.
Невестка, если говорить честно, "с прибабахом", брат - нормальный мужик, мать - старая коммунистка, а племяш - он и есть племяш - на меня похож.
Тот день, за которым последовала странная ночь, был обычным: мать испекла пирог, мы с братом полдня пролежали под моей машиной, племяш "под присмотром бабушки" громил мою квартиру, а невестка бегала по магазинам и тратила на всякую дурь заработанные братовым хребтом деньги.
Вечером мы, из любви к матери, выдержали две серии очередных мексиканских страстей, поели пирог (не пили!), брат два часа старательно терпел рассказ своей половины о прожитом дне и демонстрацию её покупок, я играл с малым в какую-то долгоиграющую игру, стараясь не слышать доносящийся из гостиной голос невестки: "...Я сначала хотела купить бежевую юбку, но от неё шла отрицательная энергетика, а эта белая просто обдала меня волной теплоты - она больше соответствует моей ауре!..."
Теперь понятно, почему я считаю, что у неё "крыша едет"? И, если бы о событиях, случившихся в эту ночь, рассказала она одна - не было бы этого письма, да и, вообще, я бы слушать не стал.
Спать мы с женой легли в гостиной на диване, а всё семейство улеглось в спальне на нашей кровати, которой я очень горжусь.
Ширина и длина её одинаковы, и на неё вполне размещаются шестеро, а уж три с половиной человека устроились на ней вполне вольготно.
Мать - в уголке, между ней и невесткой - племяш, за невесткой - брат.
Первым утром встал брат. Потряс меня за плечо, позвал покурить на лестничную клетку. И рассказал, что ночью ему кошмар приснился. "Как наяву, - говорит, - только моей не рассказывай, замучит!
" Приснилось ему, будто проснулся он, открыл глаза и увидел, что над ним в воздухе висит полупрозрачное белое приведение с лицом, как у гипсовой статуи - всё белое, даже глаза. Но не страшно. "Ты ведь знаешь, как я всё это не люблю - Нэлька "достала" - вот я себе и скомандовал во сне: "Пусть мне снова приснится, что я сплю!" - закрыл глаза и уснул. "К чему бы такой сон?"К дождю!" - сказал я, посмеялись. загасили окурки и пошли в дом.Застали невестку, мёртвой хваткой вцепившуюся в мою жену и рассказывающую ей: "И висит над нами и прямо мне в глаза своими белыми глазами смотрит! Я у него мысленно спрашиваю - "Ты для контакта со мной послан?" - и внутри себя слышу ответ: "Ты нужна мне, чтобы говорить с людьми твоим голосом. Вашей планете грозит беда..." Увидев нас, моя жена ужом вывернулась из угла, где была зажата неуёмной родственницей, и с криком: "Мальчики, а вот и вы!" - бросилась под наше прикрытие. "Представляете, ночью,.." - попыталась подключить нас невестка, но брат перебил её: "Это ты про сегодняшнюю ночь рассказывала?"
В общем, разбудили мать. Общими усилиями картина была восстановлена. Мать посопротивлялась малость, но Нэлька с неё не слезла: "Ну зачем Вы, мама, неправду говорите? Вы же, как его увидели, аж сели, а потом пол-ночи так и сидели на диване, заснуть не могли! Вы поэтому и проснулись так поздно!"
Если отбросить, как не имеющую подтверждений, беседу "призрака" с невесткой, то события выглядели так: первой проснулась Нэлька, не испугалась, даже обрадовалась и попыталась законтачить, потом почти сразу проснулась мать, села, посмотрела на невестку и показала её пальцем на висящее в воздухе. Потом проснулся брат, сказал (по утверждению обоих) "что за ерунда!", повернулся на другой бок и уснул. Ребенок не просыпался. А оно повисело и растаяло.
На описании сошлись все: тело белое полупрозрачное, лицо не прозрачное, похоже на гипсовую маску, но не с дырками для глаз, а тоже с гипсовыми глазами. Оно шевелилось, как бы тянулось вверх. Никто не испугался, и этому все очень удивляются. Вот такая история. Без вранья."
Н. Нефедов г. Орел.
Свежие комментарии