Думаю, даже в Америке не все знают, что в Соединенных Штатах в ХХI веке живут десятки тысяч людей, предпочитающие лошадь автомобилю и трактору, практически не пользующиеся электричеством и телефоном, минеральными удобрениями и другими достижениями цивилизации.
И живут эти люди не только в глубинке. Их самая большая община находится в штате Пенсильвания в окрестностях города Ланкастер всего в полутора часах езды от Филадельфии.
Появились эти люди в Америке три века назад и неслучайно вначале обосновались именно в Пенсильвании — тогда еще английской заморской колонии. Однажды английский король Карл II проиграл в карты своему адмиралу Пенну кучу денег, а когда тот умер, не имея чем расплатиться с его сыном Уильямом, он предложил натуру — завоеванные, но еще не освоенные заморские земли.
Уильям же был одержим идеей найти на Земле свободное место и основать страну, в которой могли бы жить на равных правах люди любых религий и конфессий, и поэтому принял предложение короля.
Даже сегодня на Земле не так уж много таких стран, но первой стала английская заморская колония в Америке, теперь штат Пенсильвания, что значит «лесная страна Пенна». Первыми, комуУильям Пенн предложил переехать в свою страну, были преследуемые в то время в Европе протестанты. Вначале приехали его земляки английские квакеры и основали самый большой город колонии Филадельфию и много других городков в округе. Вслед за ними из Пруссии и немецкой части Швейцарии стали приезжать те, кого называют амишами. Из множества приезжавших в то время в Пенсильванию протестантских сект они единственные сумели полностью сохранить до наших дней свой стиль жизни.
Уильям Пенн бесплатно отдал амишам земли в районе нынешнего Ланкастера (это на запад от Филадельфии, вглубь континента километров на 100). Уже оттуда они стали постепенно разьезжаться по всей Америке. Сейчас в США живет примерно 250 тысяч амишей. Селятся они, как правило, компактно. Их большие общины есть в штатах среднего запада (Индиане, Канзасе), живут они в и Мэриленде, и в других штатах. Самой большой (82 тысячи человек) по-прежнему остается община амишей в Пенсильвании. Почти такая же община, как в Пенсильвании, есть еще и в соседнем штате Огайо. Места компактного поселения амишей ни в одном штате никак административно не выделены: бок о бок и вперемешку с ними живут и другие американцы со своими традициями, верованиями и бизнесами, так что название «Страна амишей» я просто выдумал.
В одно прекрасное субботнее утро ранней осенью мы с друзьями решили ударить по американскому бездорожью в сторону Страны амишей. Из Филадельфии к Ланкастеру ведет 30-я дорога, полтора века назад впервые связавшая восточное и западное побережья страны. Сегодня это весьма деревенское, местами даже однорядное шоссе.
Рядом с Ланкастером дорога начинает плавно подниматься и опускаться, преодолевая живописные холмы (американцы их называют «rolling hills», то есть перекатывающиеся холмы). По обеим сторонам дороги открываются пасторальные виды зеленых полей с разбросанными по холмам фермами, пасущимися коровами и торчащими силосными башнями. Это первый знак того, что мы въезжаем в Страну амишей, которую сами они называют Farmland — Страной ферм.
Вдруг из боковой дороги выехала и понеслась нам навстречу будто съехавшая со старой голландской картинки двуколка, запряженная бодрой лошадкой. В коляске сидели две дамы, одетые в длинные, в тон лошади, черные платья (одна в белом, а другая в черном чепце) и двое мальчуганов (на голове одного из них была старомодная соломенная шляпа, а другой держал точно такую же в руках). Я еле успел тормознуть, чтобы схватить заранее положенную на торпеду камеру и нажать на спуск.
Цокающая по асфальту лошадка и ее седоки, не обращая на нас ни малейшего внимания, будто это мы, а не они были приведениями, промчались мимо и скрылись за поворотом. На шоссе опять остались только мчащиеся грузовики, джипы и другие монстры цивилизации. А не привиделось ли нам это?
Вскоре на большом перекрестке возле нас притормозила странная прямоугольная карета серого цвета, из открытого заднего окна которой выглядывал мальчуган, тоже в соломенной шляпе. Как только загорелся зеленый свет, она резво взяла с места и тоже мгновенно растворилась. Уже из этих первых встреч с обитателями страны амишей я вынес простой урок: чтобы успеть тут сделать хороший снимок, камеру нужно держать постоянно включенной и главное — не хлопать ушами.
Чем дальше мы продвигались вглубь страны, тем чаще стали попадаться никогда прежде не виданные нами на американских дорогах лошадки, запряженные в допотопные и необычные экипажи. В них сидели странно одетые люди: мужчины, как правило, с большой бородой, в соломенных или черных фетровых шляпах,
женщины и девочки в длинных простых платьях и белых чепчиках с высокими открытыми лбами.
Стали попадаться и какие-то сельскохозяйственные экипажи, запряженные парой лошадок, погоняемые мужчинами все в тех же соломенных шляпах и черных штанах на подтяжках.
А когда в чистом поле показалась рыжая савраска, обреченно тянущая какой-то мудреный плуг, мы окончательно поверили и убедились, что все это не театр под открытым небом, а просто мы уже въехали в Страну амишей.
Те, кого сегодня называют амишами (по названию самой большой секты), на самом деле состоят из не сильно отличающихся друг от друга протестанских сект, из которых самые большие — это собственно амиши старого порядка (Old Order Amish, почти как «русские староверы»), меннониты (Mennonites) и бретрены (Brethren). Первыми из них появились Меннониты (от Menno Simons — основателя секты), еще в 1530 году. В отличие от других протестантов они, например, крестили только тех, кто достиг 18-летнего возраста. Амиши Старого Порядка (названы так в честь Якоба Аммана) отделились от меннонитов в 1600 году и пошли еще дальше: они уже были против любого вмешательства окружающего мира в их жизнь и считали, что ничего хорошего от него ждать не приходится.
Из простых библейских ценностей, к которым старались вернуться все протестанты, амиши главными почитают семью, честность и работу на земле.
Даже в повседневной жизни они до сих пор умудряются буквально следовать Библии, проповедуя в быту три заповеди: скромность, простоту и покорность.
Большинство «странностей» жизненного уклада амишей связано с их желанием оградить свою жизнь и жизнь своих детей от тлетворного влияния внешнего мира. Собственно, это старый философский спор, чего больше приносит прогресс: добра или зла. Ответа на него до сих пор нет, потому он и философский, но амиши, по-прежнему твердо верят, что время можно остановить если не в отдельно взятой стране, то, по крайней мере, в отдельно взятой общине. Никто им в этом тут не мешает, и Бог им в помощь!
Первое, что бросается в глаза современному горожанину в Стране амишей, --это, конечно, обилие гужевого транспорта.
И это не смотря на то, что, как заметили еще жители города Лучанска, из которого «Антилопа-Гну» уносила Остапа Бендера с компанией от справедливого возмездия, по скорости он сильно уступает транспорту механическому. Амиши принципиально не пользуются автомобилями, считая их слишком легким и соблазнительным способом перемещения в окружающий мир, добра от которого они не ждут. И хотя сегодня среди не самых бедных американцев иметь свою лошадь намного престижнее, чем какой-нибудь накрученный мерседес, для амишей лошадь всегда была и по прежнему остается не роскошью, а средством передвижения.
Самые распространенные амишские экипажи — это прямоугольные кабинки. Сами они эти кабинки называют «багги» (от слова «bug» — жук, а «buggy» соответственно «жучок»). Современный словарь уже переводит «buggy» как «повозку» или совсем старомодно «кабриолет», а значит в английском языке уже есть вполне устоявшееся название средства передвижения. Но поскольку это и не русская повозка, и не французский кабриолет, и не подвода, и не греческий фаэтон, и не тарантас, и не польская бричка, и не сибирская таратайка, и не цыганская кибитка, и не прогулочная коляска, и уж конечно не карета, и уж никак не махновская тачанка, и не шарабан (тоже, кстати, французского происхождения), и не фургон, и не арба, и не линейка, и не бедарка, и совсем даже не колымага, то я позволю себе сохранить в своем рассказе это симпатичное словцо «багги». Глядишь, и я с помощью амишей внесу свою лепту в великий и могучий.
А это полугрузовой вариант багги.
Амишские амазонки иногда разъезжают в двуколках или открытых фаэтонах, но классическая багги имеет прямоугольную кабинку серого (у амишей) или черного (у меннонитов) цветов.
Целый день багги, как большие серые и черные жуки, снуют по дорогам Страны амишей, соблюдая большинство правил дорожного движения.
Они смело выскакивают из проселка на скоростное шоссе, резво трогают на перекрестках, не пасуют и не обращают ни малейшего внимания на идущие бок о бок с ними огромные машины, по-видимому, в душе считая их странными и неуклюжими средствами передвижения.
На парковках они равноправно паркуются рядом с автомобилями.
Возле одной из ферм, в чистом поле мы заметили не меньше полусотни выпряженных багги.
Была ли это баггобаза или какая-нибудь ремонтная мастерская, мы так и не выяснили.
Для индивидуального передвижения амиши также часто используют самокаты специальной продвинутой конструкции.
Пользуются ими в основном дети. Иногда даже совсем маленькие девочки отмахивают на них вполне приличные расстояния между деревнями. При этом они смело едут по проезжей части: специальных дорожек для них тут нет (не Голландия).
Иногда на самокатах разъезжают и вполне взрослые ребята.
А если очень повезет, можно увидеть и настоящую доярку, спешащую с утренней дойки на самокате повышенной грузоподъемности.
Вот это чудо техники вблизи.
Внешне представители разных сект в Стране амишей почти не отличаются друг от друга, как почти не отличается и их жизненная философия. Все они носят очень простую одежду (женщины — обязательно длинные платья), поскольку Библия учит скромности. Они, разумеется, обходятся без ювелирных украшений, не пользуются косметикой и парфюмерией и не носят короткие стрижки.
В память о тех печальных временах, когда на исторической родине их преследовали прусские солдаты, одетые в яркую форму с широкими поясами и большими пуговицами, мужчины вместо ремней носят только подтяжки,
а женщины всячески стараются избегать пуговиц, заменяя их булавками и заколками.
На головах у женщин, как правило, белые чепчики. Мужчины носят соломенные или черные фетровые шляпы. Строго регламентированы внешние различия холостых, женатых и замужних. Это форма шляп и чепчиков, цвет платья и другие несущественные мелочи. Цвета одежды скромные. Неслучайно сами себя амиши называют «plain people», то есть простыми людьми.
Только женатые мужчины имеют право носить бороду. Вот он, мощный стимул к продолжению рода! Прав был классик: «Красота спасет мир!»
Каждые выходные с весны по осень Страна амишей наполняется зеваками (по-современному – туристами), приезжающими из близлежащих городов и штатов. Будучи весьма духовными людьми, амиши оказались в то же время и весьма земными в прямом, по роду занятий, и в преносном, по умению делать бизнес, смысле этого слова. Хотя им совсем не по душе направленные со всех сторон взгляды, они, приняв их неизбежность, порешили упорядочить этот бурный поток и извлечь из него возможную выгоду. Для этой цели амиши построили специальную потемкинскую ферму, где они сами все рассказывают про свою жизнь, катают в специальных многоместных багги, показывают свои ремесла и другие достижения народного хозяйства, ну, в общем, все, что положено показывать в потемкинской деревне.
Свой день мы тоже начали с посещения этой фермы, и почти все, что я рассказываю об амишах, мы узнали на этой экскурсии.
Например, мы с удивлением выяснили, что кроме гужевого транспорта и самокатов другое существенное отличие быта амишей от быта цивилизованной части человечества — это практически полное отсутствие в их домах электричества и телефонов. Причем они не против электричества как такового, все дело, оказывается, в проводах, которые его подводят и, по их мнению, служат еще одной тропинкой из тлетворного внешнего мира. Это же относится и к трубам, подводящим газ. В этом месте рассказа экскурсовода я не удержался и ехидно спросил: «А пользуются ли амиши электрическими устройствами и мобильными телефонами без проводов, на батарейках?» Не смутившись, он ответил, что да, это не возбраняется. Я потом целый день охотился за таким кадром: амиш в соломенной шляпе с белой бородой в подтяжках, сидящий в багги с мобильным телефоном возле уха, но такой картинки так и не увидел. Пользоваться мобильным телефоном амишам уже можно, но манеры их еще никто не отменял.
Протестантство отменило великолепные готические соборы и церкви поменьше с цветными витражами, аскетичными святыми, картинами великих и невеликих художников и органной музыкой с ангельским детским пением на почти уже никем не понимаемой латыни. Протестантские церкви — это всегда очень простые сооружения: внутри принципиально голые стены, скамьи и на столах только Текст — Библия (обязательно на понятном для прихожан языке), предмет изучения и заучивания. Отменив форму, как им показалось, потерявшую содержание, протестанты заменили ее другой крайностью, а, по их мнению, квинтэссенцией веры в чистом виде — содержанием без формы.
Парочка предельно простых меннонитских церквей есть и в Стране амишей. Вот одна из них. Мы подъехали к ней, когда субботняя служба, правильнее сказать собрание, уже закончилось и паркинг опустел. Но не пытайтесь найти тут даже самую скромную амишевскую церковь — их тут просто нет. Амиши и в этом вопросе пошли еще дальше меннонитов: они вообще отменили церковь, буквально следуя Библии, ибо сказано в Писании: «Не в рукотворных храмах живет Всевышний». Для чтения Библии амиши по очереди собираются еженедельно в собственных домах.
Внешне дома амишей ничуть не отличаются от домов других американцев. Выдает их только сохнущая на веревке стирка, так как электрических сушилок у них нет,
и стоящие во дворах и возле ферм выпряженные багги.
Считая семью одной из трех главных жизненных ценностей, амиши уделяют большое внимание и общинной жизни. Например, если кому то из амишей нужен новый дом (образовалась семья или случился пожар), строят его всей общиной. Собираются десятки, если не сотни мужчин и за один день (!) возводят большой деревянный дом буквально под ключ. Женщины в этот день готовят на всех еду, и заканчивается такой день совместным обедом. Нам не повезло застать такую стройку, но есть замечательный американский фильм «Свидетель» («Witness») с Харрисоном Фордом в главной роли. Действие фильма происходит в Стране амишей, и там они как раз коллективно строят дом. Дома амишей, как и большинство домов в Америке, деревянные. Если на снимках они выглядят кирпичными или даже каменными, то это только облицовка: каркас и все перекрытия из дерева.
У амишей нет домов для престарелых. Если в чьем-то доме есть пожилой человек, который уже сам не может за собой ухаживать, устанавливается список дежурств и помогает вся община. Как рассказал нам экскурсовод, среди амишей есть весьма не бедные, даже по американским стандартам, люди. Объясняется это их очень низкими расходами: они не покупают машины, не платят за бензин, у них нет моргиджей (ипотек) на дома. Кроме того, амиши не покупают страховки. Даже за посещение врача они платят наличными. Если кому-то из них требуется серьезная операция, сбрасывается вся община. Амиши не покупают дорогую одежду, еду, ювелирные украшения, косметику и парфюмерию, они не путешествуют, не ходят на концерты и выставки, разумеется, не употребляют спиртными напитками, а самое главное — работают на своих фермах и в мастерских от зари до зари.
Кроме того, что амиши прекрасные фермеры они еще и знамениты своими ремеслами. В их деревнях есть множество магазинчиков поделок и сувениров, пошататься по которым и поглазеть — вполне невинное воскресное развлечение. Это, например, огромный свечной магазин: свечи — вещь в амишевском хозяйстве не последняя. И каких только свечей в нем не нет! «Barn» по-английски «амбар» (похоже, он и был тут когда-то, но еще в Америке так в шутку называют и просто большие магазины.
В Стране амишей множество кузниц, что естественно. Их выдают вот такие знаки и подзабытый запах уголька, который сфотографировать, к сожалению, пока не удается.
Амиши — известные столяры и плотники. Тут можно найти настоящую деревянную лошадку из нашего детства и бабушкино качающееся кресло из старой сказки.
Амиши делают добротную, слегка старомодную, но зато настоящую деревянную мебель. Любители такой мебели приезжают сюда за ней даже из Филадельфии и Нью-Йорка.
В каждом из таких магазинов есть и отдел старой антикварной, иногда слегка подреставрированной, мебели. В одном из таких отделов мне сразу бросился в глаза этот набор из 12 стульев (остальные шесть не попали в кадр, но стояли рядом). Мои спутники стали меня поторапливать, так что я успел прощупать из них только парочку (на удачу).
Еще амиши славятся своими стегаными одеялами, образцы которых были во множестве вывешены прямо на улице перед входами в магазины. Большинство магазинов устроены на первых этажах домов, в которых живут амиши, в переоборудованных сараях и амбарах.
Кстати, большие «красноармейские» звезды на домах амишей — старинный знак, имеющий тот же смысл, что и подкова: на удачу. Подковы тоже иногда попадаются, но звезды чаще.
На придорожном щите мы разглядели рекламу магазина, в котором распродавались 5 тысяч кукол, но на него у нас уже не оставалось времени.
В ланкастерской общине около 200 так называемых «однокомнатных школ» («one room school»), в которых учатся школьники любого возраста с ближайших улиц. Все школы расположены таким образом, чтобы школьники могли сами, как толстовский Филипок, дойти до них или в крайнем случае доехать на самокате (все ж таки ХХ1 век на дворе!). Все ученики, как и в рассказе Толстого, сидят в одной комнате и учатся восемь лет. Преподают в этих школах девушки, сами недавно их закончившие и еще не вышедшие замуж. Список предметов невелик: английский и немецкий языки, математика и история. Амиши считают, что для традиционной фермерской жизни такого образования вполне хватает, однако если кто-то хочет дать детям современное образование, то может записать их в ближайшую обычную школу.
Мы подъехали к одной из таких школ, когда там шел урок, и я успел сделать вот этот снимок.
В другой школе как раз началась переменка, ребята высыпали во двор. Над каждой школой у входа есть башенка с колоколом. Это не украшательство, а обычный школьный звонок: электрических-то у них нет. Веревка от колокола проведена прямо внутрь помещения, и дежурный по классу дергает за нее, давая каждый раз команду к началу урока.
Ребята постарше затеяли игру в бейсбол. Вместе с мальчиками в эту чисто мужскую игру играли и девочки в своих длинных платьях. Даже роль бэттера, того, кто бъет битой по мячу, выполняла девочка. Вот тебе и покорность, вот тебе и домострой...
Пока наши дамы собирали вдоль дороги поздние незабудки, а мои друзья-инженеры обозревали окрестные поля, профессионально оценивая виды на урожай, я подошел к открытому настежь окну и сделал этот портрет молодой учительницы.
Позади большинства амишевских магазинов, семейных ресторанчиков и ферм есть небольшие бесплатные зверинцы, где с их обитателями можно запросто пообщаться. Как правило, в них разгуливают самые обыкновенное домашние животные и птицы: куры, петухи, козы, поросята, — полюбоваться которыми современному американскому горожанину в диковинку.
В большинстве зверинцев есть любимый герой американских сказок --ослик Данки со своей мамой.
Больше всех любят фотографироваться козы. Завидев мою камеру, они тут же подходили к забору и профессионально занимали правильную позицию (в смысле освещения и ракурса).
Задумчивая блондинка. Думаю, многие блондинки не отказались бы от такого шикарного раскраса. Чтобы туристы не кормили животину чем попало, возле каждого зверинца стоят небольшие кормушки-автоматы, в которых можно набрать немного овса.
В одном из таких зверинцев нас ждала экзотика: по двору разгуливал настоящий перуанский лама, а его белокурая подруга в это время охраняла их дом.
Но стоило протянуть к ней полную ладонь овса — и она мгновенно подхватилась
и тут же все слизнула.
Не упустил и я возможности погладить по загривку главу семейства.
Тысячи (если не сотни тысяч) жирных канадских гусей, голубая мечта Паниковского, каждую весну и осень превращают в Пенсильвании любую незанятую лужайку или озерцо в промежуточный аэродром. В день нашего путешествия перелет только начинался, но самые первые непоседливые летуны уже осваивали тут свои взлетно-посадочные площадки.
Конечно, самое распространенное животное в стране амишей — лошадь.
Самыми фотогеничными после лошадей оказались мулы. Мы их тоже во множестве встречали во всех деревнях.
Мулы — это помесь осла и кобылы. Мулы очень крепкие и неприхотливые животные. Амиши их специально разводят, так как у мулов не получается свое потомство.
Один из них явно хотел с нами поговорить, но долго думал — не знал с чего начать.
Ну а это сафари я сфотографировал уже вечером по дороге домой.
Путешествуя по Стране амишей, а всю ее из конца в конец можно проехать минут за 30, мы несколько раз проезжали крытые деревянные мосты. Некоторым из них больше 150 (!) лет. Тот, что на снимке, был построен в 1893 году. Крытые деревянные мосты есть во всей Новой Англии (так называют северо-восточные штаты). Они есть в Коннектикуте, Нью-Гэмпшире, Массачусетсе, но впервые они появились в Пенсильвании, и тут их до сих пор больше, чем в любом другом штате. А в Пенсильвании их больше всего в Стране амишей — целых 28 штук. Может быть, потому что здесь множество ручейков и рек, сбегающих по холмам с недалеких Апалачей. Считается, что их строили крытыми, чтобы защитить от непогоды и сделать более прочными. Но всякий раз, когда слышишь усиленное коробкой моста цоканье копыт, кажется, что их так строили только ради этого усиления. Кстати, американцы говорят не «цоканье», а: «клип-клоп, клип-клоп, клип-клоп» (clip-clop, clip-clop, clip-clop).
Даже очень старые, пришедшие уже в негодность крытые мосты, как этот, покрашенный красной амбарной краской, амиши тщательно сохраняют: они ведь еще один фирменный знак их страны. В подаренной нам на экскурсии по ферме брошюрке я с удивлением прочитал, что сами амиши называют их «мостами поцелуев» («kissing bridges»). В Киеве над Петровской аллеей тоже есть «Поцелуев мост». Интересно, что у разных народов эти благородные сооружения вызывают одинаковые романтические ассоциации.
Был уже конец дня, когда мимо нас промчалась целая кавалькада багги с молодыми людьми. Из их открытых окон отчетливо доносился негромкий женский смех. Они явно катили в сторону крытых мостов.
Рядом с красным мостом стояла старая, тоже уже не действующая, водяная мельница.
Вдоль дорог расположено множество мини-базарчиков. Выставлены баночки с домашним вареньем, медом, соленьями, разложены овощи, початки кукурузы, печенье и хлеб.
Продавцов нигде нет. На всем написана цена. Клади валюту и бери, что понравилось.
В украшении некоторых домов уже начали появляться символы приближающегося Хэллоуина, но это явно не амишевские дома: Хэллоуин — праздник языческий.
Как и везде в Америке, на улицах амишевских сел по выходным дням в хорошую погоду можно встретить множество блошиных рынков — флимаркетов (flea markets).
Тут можно дешево купить различные мелочи, как правило, не новые: от скворечников до детской одежды и роликовых коньков (дети быстро подрастают, и американцы не считают зазорным покупать для них ношенную, но, конечно, выстиранную, вычищенную и выглаженную одежду).
Многие села Страны амишей носят необычные оригинальные названия. Например, тут есть деревенька «Рай» («Paradise»). А это и вовсе странное название — «Птичка в Руке» («Bird in Hand»). На табличке написано, что оно дано в честь какого-то изображения на качающейся картинке, висящей на старом отеле. Что это за картинка и о каком отеле идет речь, думаю, понимают только местные жители. Расспросить их об этом я позабыл. Может быть, это как-то связано с американской пословицей «A bird in the hand is worth two in the bush», аналогичной русской «Лучше синица в руках, чем журавль в небе».
Неожиданно мы въехали в деревню и вовсе со странным для этих пуританских мест названием «Intercourse» (кто знает английский — тот поймет). Как нам позже объяснили, название это произошло от своего первородного значения: когда-то в этом месте пересекались две дороги. На табличках указано, что «Птичка в Руке» основана в 1734, а «Intercourse» в 1754 году.
Пока мы путешествовали и набирались впечатлений, подошло время ланча (американцы дневную трапезу называют ланчем, а вечернюю — обедом, слово «ужин» они практически не используют). И где еще как не тут, в стране молочных ферм стоило заменить традиционный американский сэндвич порцией хорошего мороженого. В семейных кафешках при фермах амиши предлагают несколько его видов. Американцы большие любители мороженого и многие приезжают сюда специально ради него. Мы же решили отправиться в большое кафе при главной фабрике знаменитой в Америке фирмы и марки мороженого «Turkey Hill» («Индюшачий холм»). Расположена она чуть в стороне от Страны амишей, еще минут 15 езды на запад все по той же 30-й дороге в городке с самым распространенным и правильным в Америке названием «Колумбия», который стоит на берегу широкой реки с индейским названием Сасквахана.
Появилась эта фирма на свет именно тут, в стране молочных ферм, конечно, неслучайно. Основал ее некто Армор Фрей еще во времена Великой депрессии. До этого он начинал каждый свой день, задумчиво наблюдая восход солнца над ближайшим к его дому Индюшачьим холмом. Затем он клал несколько бутылок молока с утренней дойки на заднее сиденье своей старенькой машинки. Он не был амишем и развозил молоко по соседям — тогда каждый цент был на счету. Кстати, такой бизнес, ежедневная доставка свежего молока к разбросанным в сельской местности домам, существует в Америке до сих пор. Постепенно дело разрасталось, его унаследовали три сына, которые стали производить мороженое и продавать его по всей стране. Вот это семейство. Их подсвеченная фотография украшает вестибюль фабрики.
Само производство сейчас находится в старом кирпичном здании. Это в двух шагах от Индюшачьего холма, того самого, где зародилась фирма. На первом этаже здания есть кафе, где можно попробовать десятки видов знаменитого «Turkey Hill». За небольшую плату можно попасть на экскурсию по цехам, во время которой вам объяснят и покажут весь процесс приготовления мороженого.
Экскурсию эту мы, не сговариваясь, пропустили и, не вникнув в детали, сразу приступили к сути дела. Лично я не удержался и заказал целых три шарика, а они тут немаленькие: начал с холодного, даже на вкус, мятного с шоколадной крошкой, продолжил черносмородиновым и не отказал себе в сливовом. И этого мне вполне хватило до конца дня.
После ланча мы отправились к еще одной цели нашего путешествия — на дневной спектакль знаменитого театра «Зрелище и Звук» («Sight and Sound»). Его огромное здание «сказочного» стиля, окруженное гигантскими асфальтированными паркингами, стоит в чистом поле в самом центре Страны амишей. Хотя формально театр к амишам отношения не имеет, появился он тут 35 лет назад, по-видимому, не случайно. Все спектакли этого театра основаны на историях и притчах из Библии. В течение сезона с ранней весны до осени в театре ставят только один спектакль.
В этом году в театре давали «Иосифа» (по английски «Joseph» — «Джозеф», сокращено «Джо»). На этой фотографии программка спектакля, которую нам вручили при входе. Я ее потом отсканировал. Я ее потом отсканировал. Спектакль был о том самом Джо, который был правнуком Авраама, внуком Иcаака и сыном Иакова, которого Бог нарек Израилем и от двенадцати сыновей которого и пошли двенадцать колен израилевых. Как раз от Джо и пошли евреи.
По форме это был мюзикл с великолепными актерами, музыкой, танцами, пением, костюмами, декорациями и световыми эффектами. Но не только это: во время спектакля по сцене, а иногда и по проходам зала разгуливали настоящие верблюды, овцы, ослы и другие «древнеегипетские» животные. Например, когда Джо оказался в тюрьме, по сцене бегали настоящие крысы (правда, белые). В общем, настоящий театр на Таганке.
Я пытался фотографировать, но на сцене все двигалось с такой скоростью, что из этой затеи ничего не вышло. Те, кто заинтересовался, могут зайти на YouTube, набрать там «Sight and Sound Joseph» и посмотреть целые сцены из этого спектакля.
Кстати, зал был полный. Билеты мы покупали заранее. Меня удивило, как удается театру собирать столько зрителей на спектакль, который идет уже полгода в столь удаленной от больших городов местности, причем в выходные дни театр дает по два, а иногда и по три представления. На парковке стояли машины не только из ближайших мест, но иногда даже и не из ближайших штатов.
День в Стране амишей традиционно заканчивается обедом. Вдоль дорог тут множество семейных ресторанчиков. Мы выбрали самый большой из них с аппетитным названием «Хорошо и Много» («Good and Plenty»). В большом зале стояли длинные деревянные столы, за которые усаживали подряд входящих гостей ( именно гостей, а не посетителей). Перед тем, как подать еду, хозяйка стола (именно хозяйка, а не официантка), постаралась всех перезнакомить: для этого она попросила нас представиться и сказать о себе хотя бы пару слов (например, кто откуда приехал). Только за нашим столом оказались едоки из четырех штатов. Каждое представление сопровождалось шутками, но не длинными: все хотели есть.
Еда была простая, но добавки не жалели. Меню не было. Нам предложили то, что в Советском Союзе называлось «комплексным обедом». На столе появились огромные блюда с воздушным, тающим во рту картофельным пюре, рядом поставили такие же с непомерными стейками и щедрыми кусками тушеной индейки (на выбор). Был желтый кукурузный хлеб, которым обычно начиняют индейку, вареные и круто подсоленные стручки зеленой фасоли и другие крупно нарезанные овощи. На закуску нам принесли огромный яблочный пирог. По обязательной американской традиции, объединившей кухни всего мира, вся еда была, что называется, «с пылу с жару». Даже пирог был еще ощутимо теплым, и мы запивали его простой холодной водой. Думаю, каждый, кто утверждает, что в Америке вся еда делается из нефти, тут бы сразу прикусил себе язык — от удовольствия.
Попробовать продукты, выращенные амишами, можно не только в их стране, но и во всех ближайших городах. Фирменные магазинчики амишей есть в Ланкастере, Филадельфии, Балтиморе и т.д. (Думаю, чтобы вести там бизнес, им, конечно, приходится иногда пересаживаться на автомобиль.) Особенно славятся амишевские молочные продукты: молоко, сметана, творог, а также овощи и фрукты. Урожайной осенью или теплой зимой амиши иногда разбивают свои базарчики прямо на улицах Филадельфии. Этого мальчика я сфотографировал, когда гулял как-то зимой в центре города.
Торговля у него шла бойко, несмотря на то, что цены у амишей обычно слегка повыше, чем в обычном супермаркете. Но филадельфийцы хорошо знают вкус их продуктов и за ценой не стоят. Многие удивляются, как они выживают в современном мире конкуренции, не пользуясь достижениями цивилизации, однако они не только выживают, но и процветают. По официальной статистике Министерства сельского хозяйства, амишевские фермы среди самых продуктивных в стране. Обратите, кстати, внимание, как одет мальчик и как горожане-покупатели. Вот что значит здоровый образ жизни!
В день, когда мы побывали в Стране амишей, кукуруза во многих местах уже была скошена, но кое-где битва за урожай еще продолжалась.
Довольно забавно было наблюдать, как лошадки или мулы тащат по полю не только простую борону или плуг, но иногда и какой-нибудь огромный и вполне современный сельскохозяйственный агрегат. (Мы такие картинки видели, но я не успел это сфотографировать.) Как нам объяснили, логика тут такая: на агрегате, каким бы сложным и современным он ни был, далеко не уедешь, а трактор, как и автомобиль, это соблазн легкого пути во внешний мир.
С 1960-го года число амишей только в ланкастерской общине увеличилось в три раза. И это несмотря на то, что каждый год кто-нибудь из подрастающего поколения уходит в большую жизнь. Кто-то из нее потом возвращается, а кто-то остается там навсегда. Эти «потери» амиши легко компенсируют высокой рождаемостью: электричества у них нет, а под керосиновую лампу, как я понимаю, книжку перед сном особенно не почитаешь. Среднее количество детей в амишевских семьях — семь. Классическая семь-я.
Фотографировать амишей непросто. Во-первых, они редко стоят на месте и без дела нигде не слоняются, а, главное — откровенно стараются не попасть в объектив, считая его тоже вмешательством в их частную жизнь. Снимать, конечно, можно что угодно и кого угодно, слова никто не скажет, но уважительного, а тем более благодарного взгляда вы тут своей суперкамерой не заслужите. Даже у женщин. Чтобы фотографировать амишей, желательно иметь хороший телевик, такую же реакцию и немного такта.
Вот еще несколько снимков, которые я сделал в этот день в Стране амишей. В глубине одного из деревенских дворов я заметил большую нарядно одетую мужскую компанию, собравшуюся, наверное, на какое-то торжественное собрание. Не успел я тормознуть, как на наших глазах во двор свернул, судя по неместному номеру, жадному взгляду и нескольким камерам, лежащим на торпеде, еще один турист — наверное, чтобы поближе сфотографировать этих джентльменов. Мы же остались на дороге, и я издали снял «приветливые» взгляды, которыми они его там встретили.
Думаю, что увидев эту прекрасную незнакомку, мой почти однофамилец Иван Николаевич Крамской тут же попросил бы в Америке политического убежища.
А этих братьев я заприметил, когда они подъехали к небольшому магазинчику, в котором, как в настоящем сельпо, продавались разные овощи, молочные продукты, хорошая норвежская селедка и школьные тетрадки. И пока мои друзья отоваривались овощами и сметаной, я немного пофотографировал.
«Том Сойер и Гекельбери Финн». Старший брат вошел в магазин, а младшим было велено дожидаться его снаружи.
Ну точно Том Сойер!
Вскоре появилось еще одно семейство. На сей раз младшими были девочки.
Девочкам старший брат явно не решился отказать в удовольствии зайти в магазин.
Этих кукольных ребятишек я сфотографировал возле небольшого придорожного базарчика, где их мама продавала початки кукурузы и простую домашнюю выпечку. Снять саму маму я так и не решился: больно неодобрительно она поглядывала на мою камеру. Вот уж никогда заранее не знаешь, где и почему получишь отказ.
А эту парочку я сфотографировал у входа в их двор.
Старый амиш
Лошадиная мойка
Фотография на память
И еще три снимка, к амишам отношения не имеющих, но сделанных в тот же день в их стране. Этот огромный колесный речной пароход приплыл сюда по Миссисипи к холмам Ланкастера. Шучу. Это стилизованная гостиница на пересечении 30-й и 896-й дорог.
А этот дом-ботинок построил для себя какой-то шутник все на той же 30-й дороге.
У какого мужчины не дрогнет сердце при виде настоящего виллиса 43 года выпуска, того самого, как в песне поется: «На пикапе драном и с одним наганом». На привязанной к ветровому стеклу этикетке было написано, что машина на ходу и продается, недорого.
Багги на обочине дороги рядом с мчащимися грузовиками — любимый сюжет фотографов в Стране амишей, и это правильный символ. Амиши продолжают жить своей застывшей жизнью прямо посреди ни на секунду не останавливающейся Америки. Кстати, езда по обочине — амишская привилегия: съезд на обочину без уважительной причины в Америке строго запрещен, это полоса для полиции и скорой помощи в случае аварии и возникновения пробки.
Уже смеркалось, когда мы собрались уезжать. Но домой в Филадельфию мы поехали не на восток по уже изъезженной за день тридцатой дороге, а на север в сторону главного магистрального шоссе штата: так хоть и длиннее, но быстрее, а главное — мы хотели еще раз пересечь Страну амишей, проехав по местам, куда туристы обычно не заглядывают.
Там, на севере, среди перекатывающихся холмов и разбросанных ферм мы наткнулись на старый погост. Мы съехали с дороги, заглушили мотор и вышли из машины.
Так обычно выглядят в Америке старые протестантские кладбища — не только в сельской местности, но и в больших городах. Крестов нет. Памятники очень скромные: небольшие плоские плиты из мягкого известняка. На ближайшей справа плите надпись: Амос С. Фишер, умер 17 ноября 1943 года. Даты рождения нет, но зато с точностью до дня подсчитано сколько прожил: 50 лет, 4 месяца и 28 дней.
Возле углового участка стоял столбик с табличкой.
Надпись гласила:
УЧАСТОК МЕЙЕРА
Основан в 1759 году
Тут лежат Абрахам С.Мейер (дек. 1759) и его близкие. Будучи немецкого происхождения, он прибыл в эти края в 1758 году и купил 100 акров земли к северу и востоку от этого места.
Ему наследовало восемь поколений фермеров, которые положительно влияли на общину и церковь, были их лидерами и одновременно изготовителями насосов и мебели, кузнецами, изобретателями и учителями.
Абрам Хесс женился на Каролине Мейер в 1894 году и продолжал фермерствовать, как и его сын Титус М.Хесс (дек. 1991), его жена Анна Халдеман, и их шесть детей и внуков.
В 1976 году Государственный Департамент Внутренних Дел присвоил ферме статус Двухвековой Семейной Фермы. После 237 лет ее существования, в 1994 году, наследники подарили все постройки и землю Ланкастерскому Фермерскому фонду навсегда.
Вот эта земля.
Пока мы читали надпись и я фотографировал, начало темнеть. Мимо нас на самокате бесшумно промчался мальчик. В тишине, какая бывает только в деревне вечером, мы вдыхали полной грудью долетавшие от ближайшей фермы душистые запахи американского молока и навоза.
«Молоко и сено, — сказал Остап, когда «Антилопа» на рассвете покидала деревню,— что может быть лучше! Всегда думаешь: «Это я еще успею. Еще много будет в моей жизни молока и сена. А на самом деле никогда этого больше не будет. Так и знайте: это была лучшая ночь в вашей жизни, мои бедные друзья. А вы этого даже не заметили.
Спутники Бендера смотрели на него с уважением. Их приводила в восторг открывавшаяся перед ними легкая жизнь».
Из-за ближайшего холма, подсвеченного светом уходящего солнца, доносилось неторопливое: «клип - клоп, клип - клоп, клип - клоп».
©
Свежие комментарии