4 сентября 1622 года 28 испанских парусных судов покинули Гавану. Все они направлялись на родину в Испанию и собирались порадовать короля богатствами, которых бы хватило для процветания империи средней руки. Трюмы парусников были до пределов набиты серебром из Перу и Мексики, золотом и изумрудами из Колумбии, а также жемчугом с морских глубин возле живописного побережья Венесуэлы.
кроме... сильнейшего шторма, который разразился уже на второй день плавания. Корабли находились в тот момент во Флоридском проливе.

солдат, знати, священников и история их страшной гибели.

В трюмах красавца «Аточа» находился груз, в существование которого сложно - поверить. Общий вес сокровищ составлял 24 тонны. На борту находилось 1080 слитков серебра, 18 000 песо в серебряных монетах, 582 слитка меди, 125 слитков золота, 350 сундуков весьма дорогого тогда индиго, 525 тюков табака, 20 бронзовых пушек и 1200 предметов дорогой серебряной посуды и кубков. Но самое главное, что и тогда существовала контрабанда. Специалисты уверены: драгоценности пассажиров и не зарегистрированные на таможне товары (в основном драгоценные камни и золотые слитки) по своей стоимости и ценности
превосходили ценность официально перевозимого золота и серебра вместе с ценой самого
«Аточа».
Вместе с кораблем на дно отправились 265 человек. И все же пятерым счастливчикам удалось спастись. Смерть в ту злополучную темную ночь не имела возможности рассмотреть чины, звания и родословные своих избранников, в результате чего из этого ада выбрались три моряка и два темнокожих раба. Они удержались на воде благодаря тому, что смогли схватиться за бизань-мачту, единственную часть судна, которая осталась на плаву. Прибывшие к месту катастрофы спасатели из числа флотилии в большей
степени беспокоились о золоте в трюмах, нежели о людях в воде. Ныряльщикам удалось добраться до корпуса «Аточа», который покоился на глубине 16,5 метра, но плотно задраенные люки не позволили им попасть в трюмы. Отметив на карте место гибели
«Аточа», флотилия отправилась на помощь двум другим талионам - «Санта Маргарита» и «Нуэстра Секора дель Розарио», - которые изо всех сил боролись за свою плавучесть и жизнь своих экипажей и пассажиров. И все же оба судна навсегда остались лежать на
морском дне.
Вскоре налетел еще один ураган, который теперь уже похоронил остатки несчастного «Аточа». Во всяком случае прибывшая команда ныряльщиков не смогла обнаружить даже признаков корабля. Поиски сокровищ потерпевшего крушение корабля испанцы
продолжали долгих 60 лет, но все их усилия были напрасны.
Прошло три с половиной века, и за поиски сокровищ «Аточа» взялся американский кладоискатель-профессионал Мэл Фишер и его команда «Спасатели сокровищ». Шел 1969 год. Мэл и не подозревал, что поиски займут у него долгих 16 лет и станут причиной его
страшной семейной трагедии. Мир казался ему радостным и полным прекрасных открытий.
Для зачистки предполагаемого места гибели «Аточа» от песка команда использовала специальные насосы, а для определения наличия в морском грунте металлов - специальный протонный магнетометр. Эту аппаратуру Фишер сконструировал собственноручно. Изо дня в день, из года в год Фишер и К° «просеивали» морское дно, следуя призрачным путем погибшего «Аточа». Бывало так, что не удавалось обнаружить ровным счетом ничего в течение нескольких месяцев. Но было и так, что со дна поднимали некоторые предметы с погибших кораблей испанского золотого каравана. Попадались пушки, посуда, шлемы, мечи и V другая амуниция воинов, монеты, украшения из серебра и золота. Впрочем, эта «мелочевка» только дразнила и злила искателей чужого злата-серебра. Вместе с тем подобные находки указывали на близость «Аточа» и «Санта Маргариты», что вдохновляло команду Фишера на продолжение поисков. В 1971 году капитан базового судна Боб Холловей, с которого велись поиски, совершая очередное погружение нашел на дне корабельный якорь и фрагменты керамических кувшинов. Все, кто об этом узнал, тут же отправились камнем на дно откапывать золото. Среди тех, кто бросился в воду первым, был и молодой фотограф-подводник Дон Кикейд. Если бы его находку, с которой он вскоре появился на борту судна, увидел какой-нибудь «новый русский», то непременно бы «сыграл в ящик» от зависти и срама. Дон поднял со дна массивную золотую цепь длиной 2 метра 60 сантиметров и толщиной с хобот слоненка. Все остальные аквалангисты ничего, кроме ракушек, не нашли.
И только в 1973 году поисковики, находившиеся на борту, разразились дружными и нестройными возгласами «Ура!». На судно подняли три слитка серебра. Фишера и К° больше серебра обрадовали штампы на слитках. Они соответствовали тем, что были на
серебре, перевозимом в трюмах «Аточа». Когда-то в XVII веке именно эти серебряные болванки с нетерпением ждали в Севилье, но тщетно. Серебряная удача подстегнула команду Фишера к более интенсивным поискам. Работали почти без перерывов, пока по-
зволяло солнце. Фишер подключил к поискам и своих сыновей. Правда, вернее будет сказать, что он не смог удержать их дома: вся семья (погружения совершала и его супруга Део) заразилась лихорадкой подводных приключений и поисков сокровищ. Время шло, а
призрак «Аточа» появлялся со дна и вновь там же исчезал, не оставляя искателям ничего существенного.
Свежие комментарии