На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

ТАЙНЫ ПЛАНЕТЫ ЗЕМЛЯ

25 706 подписчиков

Свежие комментарии

  • Светлана Войтова (Микова)
    Очень интересно. Но очень мало доказательств.👍Самая страшная ка...
  • Наталья Юзеева
    У меня есть эти знки😉 в отличии от некоторых.5 знаков на руках...
  • ВЯЧЕСЛАВ
    Вообще-то вопросы поставлены и, на мой взгляд, совершенно справедливо. Не могли в 30-е годы строить метрополитен с та...Не строили, а отк...

Фрейд: исполнение мечты

Владимир АБАРИНОВ

   
Фрейд (в центре) с Шандором Ференци (слева) в Татрах, 1917 год   
   
 
Американский дипломат Уильям Буллит, ставший другом и учеником Зигмунда Фрейда.  
   

Роман знаменитого психоаналитика с Америкой, которую он терпеть не мог. А она из него сделала кумира эпохи

Если есть на свете люди, в чьи профессиональные обязанности входит сон, то это психоаналитики.

В конце августа 1909 года из Европы в Америку на борту парохода «Джордж Вашингтон» плыли Зигмунд Фрейд и двое его молодых коллег,  Карл Юнг и Шандор Ференци. Океан был спокоен, клубился туманом. Они коротали время на палубе, кутаясь от сырости в пальто и рассказывая друг другу свои сны.
В тот год Фрейду исполнилось 53. Он весьма недурно зарабатывал частной практикой. Его главные книги еще не были написаны. Из приват-доцента в профессора он превратился благодаря хлопотам высокопоставленной пациентки. Его репутация оставалась сомнительной. Над ним уже не смеялись, как над шарлатаном с ярмарки, но его теорию, замешанную на сексе, считали неприличной. Особенно скандальной была его идея детской сексуальности: как это он смеет утверждать, что у невинных ангелочков есть похоть? А инцест – как можно с академическим спокойствием рассуждать о кровосмешении? Фрейд будто нарочно эпатировал публику. Он ощущал себя отцом благопристойного семейства, заставшего детей за постыдным занятием. Дети краснеют, приводят в порядок свою одежду и лгут себе и ему, что «ничего не было».
Однажды его пригласили прочитать публичную лекцию, но попросили начать с чего-нибудь безобидного, а затем уведомить слушателей, что далее последует откровенный материал; после уведомления дамы смогут покинуть зал.
Фрейд отказался от лекции на таких условиях.
Столица дряхлеющей империи Габсбургов, легкомысленная порочная Вена, как классический невротик, ничего не желала знать о своем подсознании. Когда получил огласку роман принцессы Луизы фон Кобург с лейтенантом Гезой Матташичем, психиатры объявили ее помешанной и упрятали в сумасшедший дом. Безмятежный глянец «Летучей мыши» оборачивался тревожным смятением новелл Артура Шницлера, герои которых живут двойной жизнью; еще немного – и они обнаружат себя в фантасмагорическом мире Франца Кафки.

Моисей непризнанный
Признания пациентов, облегчающих душу наедине с доктором, исцеляли больное сознание. Но Фрейд жаждал принести исцеление всему человечеству, дать ему новое откровение взамен библейского. «Если я Моисей, то ты Иешуа, – писал он Юнгу, – которому будет принадлежать земля обетованная психиатрии». Но как заставить людей поверить этим скрижалям?
В декабре 1908 года пришло приглашение из Америки. Малоизвестный частный университет Кларка предлагал Фрейду прочитать цикл лекций о психоанализе по случаю своего 20-летия. Круглая дата вызвала усмешку: в Европе университеты измеряли свой возраст столетиями.
Фрейд не любил Америку, хотя никогда в ней прежде не бывал. Он был нелестного мнения о культурном уровне американцев, считал их ханжами и полагал, что их жажда делать деньги – следствие подавленной сексуальности. Его не устроили ни сроки, ни гонорар. Лекции надо было читать в июле, а этот месяц у частнопрактикующего врача всегда самый напряженный: пациенты стремятся побывать на приеме перед летним отдыхом. И потом, что это за убогая вывеска – университет Кларка? Его научные оппоненты ездили с лекциями в престижные Гарвард и Принстон. Фрейд ответил отказом.
Но университет Кларка проявил настойчивость и сговорчивость. Лекции перенесли на конец сентября, гонорар добавили, а сверх того посулили почетную степень доктора. В июне аналогичное приглашение от того же заведения получил Юнг. И Фрейд решился. Ему нужна была новая точка опоры.
Возникли, правда, сомнения по поводу экспортной упаковки товара. Ему советовали приглушить сексуальную тему и сконцентрироваться на толковании сновидений. Приглушить сексуальную тему означало кастрировать теорию психоанализа. Фрейд решил плюнуть на общественное мнение: грош цена ученому, который приспосабливает науку к вкусам публики.
Университет имел свои виды на Фрейда. Он был основан Джонасом Кларком – сыном фермера, ставшим успешным предпринимателем, но не получившим высшего образования и потому благоговевшим перед наукой. Университет Кларка не мог соперничать с прославленными учебными заведениями «Лиги плюща», он только начинал зарабатывать свою репутацию. Его ректором был психолог Гренвилл Стэнли Холл, мечтавший превратить университет в центр американской психологической науки.
Он не был фрейдистом. Но его еще в детстве душила пуританская атмосфера Новой Англии. В период своего научного становления он стажировался в Лейпциге, в знаменитой лаборатории Вильгельма Вундта, которая в 70-е годы XIX века была для психологов всего мира тем же, чем была для физиков Кавендишская лаборатория Резерфорда. Холл посвятил себя изучению детской и подростковой психологии. В 1887 году он стал издавать «Американский журнал психологии», в 1892-м основал Американскую психологическую ассоциацию и стал ее первым президентом. Сегодня это крупнейшее профессиональное объединение психологов Северной Америки, насчитывающее 150 тысяч членов, а тогда в ассоциации состояли 26 человек, и почти все они были преподавателями и аспирантами университета Кларка.
В свои 65 лет Холл продолжал живо интересоваться новыми веяниями в науке, выписывал он и «Ежегодник психоаналитических и психопатологических исследований», издававшийся Фрейдом и его единомышленниками. Впоследствии Фрейд писал от нем: «Кто бы мог подумать, что в Америке, лишь в часе езды от Бостона, есть респектабельный пожилой джентльмен, с нетерпением ожидающий следующего номера «Ежегодника», читающий его и все понимающий».

Царство скуки
20 августа Фрейд, Юнг и Ференци встретились в Бремене. В конторе пароходной компании Ллойда Фрейд сердито заметил, что его фамилия в списке пассажиров написана с ошибкой. Он вообще во время этого путешествия много ворчал, не зная, чего ждать от Америки. Но при этом он, конечно, сознавал потенциал своей теории. Стоя на палубе и наблюдая швартовку в нью-йоркской гавани, Фрейд обернулся к Юнгу и сказал: «Мы везем им чуму, а они и не знают».
Пришествие апостола новой веры в Америку описал Эдгар Доктороу в романе «Рэгтайм»: «Горстка профессиональных психиатров понимала его значение, но для большинства публики он был немец-перец-колбаса, эдакий умник, проповедующий свободную любовь и пользующийся научными словами специально для того, чтобы говорить «пошлости». По крайней мере десятилетие должно было пройти, пока Фрейд не отомстил и не увидел, как его идеи начали разрушать сексуальную жизнь в Америке – навсегда».
Какой была Америка сто лет назад?
В ее состав входили 46 штатов с общим населением 70 миллионов человек. На всю страну было 8000 автомобилей и 10 миль дорог с твердым покрытием. Рабочая неделя составляла в среднем 59 часов. Продолжительность жизни белых женщин – 47,3 года, белых мужчин – 46,3, афроамериканцев – 33 года. Мужчины носили широкоплечие пиджаки, подбитые ватой, женщины затягивали талию корсетом до полной бездыханности. В бальных залах вальс уступал место аргентинскому танго. На Бродвее начиналась эра мюзикла, пришедшего не смену бурлеску и водевилю. В продаже появились граммофоны. Открылись первые кинотеатры-никельодеоны, где за пятак можно было посмотреть такие немые шедевры, как «Полет на Луну» и «Большое ограбление поезда».
Правила приличий оставались весьма строгими. Дама, закурившая сигарету в публичном месте, подлежала аресту. Лица женского пола не допускались в питейные заведения. Женщины не пользовались избирательным правом.
Америка была во многом, как сказали бы сегодня, закомплексованной страной, обществом пуританской морали, считавшей единственным назначением секса деторождение, притом в законном браке.
Совершенно неожиданно для себя жертвой блюстителей нравственности стал Максим Горький, приехавший в США в 1906 году. «Встретили меня очень торжественно и шумно, – сообщал он в письме, – в течение 48 часов весь Нью Ёрк был наполнен различными статьями обо мне и цели моего приезда». Но вскоре отношение к знаменитому писателю резко изменилось: выяснилось (не без помощи российского посольства), что он, будучи женат на Екатерине Пешковой, прибыл в Америку со своей «гражданской женой» Марией Андреевой. Американские литераторы стали избегать встреч с ним. «Двоеженец» был вынужден съехать из отеля, не смог снять номер ни в каком другом и в итоге поселился в частном доме. Этими обстоятельствами не в последнюю очередь объясняется мрачный настрой Горького, выразившийся в очерках «Город Желтого Дьявола», «Царство скуки» и «Mob» («Толпа»), названия которых говорят сами за себя.

Триумф в «стране-ошибке»
Но вернемся к Фрейду и его спутникам. Перед тем как отправиться в Вустер, штат Массачусетс, где расположен университет Кларка, они неделю провели в Нью-Йорке. Побывали в еврейском квартале и Чайнатауне, музее изящных искусств Метрополитен и музее естественной истории, сходили в кино, посетили лечебницу для душевнобольных, полдня провели на острове развлечений Кони-Айленд.
Фрейд невзлюбил Америку. Его раздражала фамильярность, с какой малознакомые люди вдруг начинали называть его по имени и хлопать по плечу. В Вустере он вошел в университетское здание с сигарой в зубах. Служительница указала ему на табличку «Не курить!». Фрейд кивнул в знак понимания, но сигару не бросил. На второй и третий день сцена повторилась. В итоге служительница махнула рукой на бестолкового, но знатного иностранца.
«На Фрейда» съехался цвет американской науки, в том числе авторитетнейший философ и психолог Уильям Джеймс и профессор-невролог из Гарварда Джеймс Джексон Путнам, признавшийся Фрейду, что прочел его труды с отвращением. Оба джентльмена были далеко не первой молодости. Джеймс выкроил всего один день на личное знакомство с Фрейдом. Узнав об этом, оратор изменил тему очередной лекции и прочел о толковании сновидений. После лекции ученые мужи уединились и беседовали около часа. Фрейду не удалось обратить Джеймса в свою веру. «Он не способен пролить свет на человеческую природу, – резюмировал философ, – но, должен признаться, лично на меня он произвел впечатление своей одержимостью навязчивыми идеями». 
Сидела в зале и знаменитая анархистка Эмма Голдман, оставившая такое наблюдение: «Среди сборища профессоров, чопорных и надутых в своих мантиях и академических шапочках, Зигмунд Фрейд в безыскусном, почти замусоленном повседневном костюме стоял подобно великану среди пигмеев».
Фрейд пренебрег советом читать по-английски. Он читал по-немецки, да и не читал, а импровизировал, не имея перед собой даже клочка бумаги. Текст «Пяти лекций», опубликованный позднее, был восстановлен им по памяти.
«Я смущен и чувствую себя необычно, выступая в качестве лектора перед жаждущими знания обитателями Нового света», – такой фразой открывалась первая лекция. Обитатели Нового Света слушали его с необыкновенным вниманием. Этот доброжелательный интерес ободрил Фрейда. «В Европе, – писал он, – я чувствовал себя так, словно меня презирают, а там меня принимали как равного выдающиеся люди. Когда я вышел на кафедру в Вустере… это показалось исполнением какой-то невероятной мечты».
Лекция о детской сексуальности и эдиповом комплексе была четвертой и прошла благополучно. Он закончил свой цикл предупреждением, что не стоит пытаться преобразовать сексуальную энергию пациента во что-то безобидное: «Известная часть вытесненных эротических стремлений имеет право на прямое удовлетворение и должна найти его в жизни. Наши культурные требования делают жизнь слишком тяжелой для большинства человеческих организмов... Мы не должны забывать, что счастье каждого отдельного индивидуума также должно входить в цели нашей культуры».
Фрейд прибыл в США на пароходе «Джордж Вашингтон», а убыл на «Кайзере Вильгельме Великом». В этом можно усмотреть ироническую усмешку судьбы. По возвращении домой он изрек: «Америка – колоссальная ошибка». Но именно с Америки началась всемирная слава венского психиатра. И именно с Фрейда началось раскрепощение Америки. Зерно, брошенное им, попало в унавоженную почву. Мысль о возможности врачевания души не священником, а доктором, казавшаяся европейской науке дикой, увлекла американцев с их по преимуществу рационалистическим складом ума. В отличие от скептических европейцев, смотревших на Фрейда как на чудака, американцы поверили в его теорию как в панацею.
Уже в 1911 году профессор Путнам организовал Американскую психоаналитическую ассоциацию. Популяризации теории Фрейда энергично способствовала пресса. Благодаря соперничеству двух медиа-магнатов, Уильяма Херста и Джозефа Пулитцера, газеты стремительно желтели, и психоанализ в его упрощенной форме быстро стал притчей во языцех. Секс оставался стыдной темой, но сны и оговорки толковались вкривь и вкось. Сеанс у доморощенного психоаналитика как будто и впрямь приносил облегчение. Свой Клондайк нашел в Америке Карл Юнг, сделавший состояние на лечении богатых американцев.
В «ревущие двадцатые» скрытая сексуальность стала явной и даже нарочитой. В 1927 году нью-йоркская полиция арестовала начинающую бродвейскую актрису Мэй Уэст за «пропаганду разврата»: она исполняла главную роль в пьесе собственного сочинения «Секс». Пьеса была запрещена, а Уэст приговорена к 10 суткам заключения. Мера пресечения достигла обратного эффекта – она способствовала феерической популярности Мэй Уэст.
В 1924 году издатель «Чикаго Трибьюн» прислал Фрейду телеграмму – он приглашал его приехать для освещения громкого судебного процесса об убийстве, предлагая «любую сумму, какую вы назовете». В том же году продюсер Сэмюэл Голдвин предложил доктору контракт на 100 тысяч долларов за работу консультантом на его киностудии. Фрейд отклонил оба предложения.
Его возмущала вульгаризация великой теории. Но дитя уже отбилось от рук. Если Фрейд находил зерна своей теории у Софокла и Достоевского, то теперь сочинители массового чтива специально вставляли в свои опусы «фрейдистские символы». Племянник Фрейда Эдвард Бернейс, отчасти основываясь на его теории, сделал в Америке грандиозную карьеру пиарщика. В 1934 году вышел роман Фрэнсиса Скотта Фицджеральда «Ночь нежна», главный герой которого – психоаналитик. Не обошелся без Фрейда и Голливуд. Мастер саспенса Альфред Хичкок в 1945 году снял картину «Завороженный», где Грегори Пек играет молодого психиатра, разоблачающего посредством анализа собственных снов врача-убийцу в исполнении Михаила Чехова. А в 1955-м Билли Уайлдер сделал пародию на психоанализ, «Зуд седьмого года», – тот самый фильм, где у Мэрилин Монро волной воздуха из вентиляции задирает юбку.
Даже в том нелицеприятии, с каким американцы говорят сегодня о президенте, есть заслуга Фрейда, избавившего их от эдипова комплекса. В этой стране «отцом нации» ни один президент уже никогда не станет.

Окончание романа
В 20-е годы у Фрейда появился новый пациент – отставной американский дипломат Уильям Буллит, живший в Париже. Из пациента он превратился в друга и ученика Фрейда. В 1930 году у него родилась идея написать психоаналитический портрет президента Вудро Вильсона, и отец психоанализа стал его соавтором.
Книга писалась трудно и долго. Она была закончена в 1938 году, перед самым аншлюсом Австрии. В нацистской Германии книги Фрейда были приговорены к сожжению. Томас Манн писал годом позже в памфлете «Братец Гитлер»: «Я втайне подозреваю, что злобная ярость, с которой он пошел в поход на некую столицу, относилась, в сущности, к жившему там старому аналитику, его истинному и настоящему врагу – к философу, разоблачившему невроз, великому обладателю и распространителю правды».
Когда в венском доме Фрейда появились гестаповцы и увели его дочь, именно Буллит пришел на помощь. К тому времени он вернулся на дипломатическую службу и был послом США в Париже. Буллит обратился к президенту Рузвельту, и по распоряжению последнего американские дипломаты вывезли Фрейда во Францию, а оттуда в Англию.
Та поездка в Америку ознаменовалась не только началом международного признания Фрейда, но и его разрывом с Юнгом. Именно тогда – мы не знаем, на пути в США или обратно, – Юнг, пытаясь истолковать сон Фрейда, сказал, что ему необходимы дополнительные детали, касающиеся личной жизни учителя. «Фрейд бросил на меня странный подозрительный взгляд, – рассказывает Юнг, – и сказал: «Но я ведь не могу рисковать своим авторитетом!» В этот момент его авторитет рухнул. Эта фраза осталась на дне моей памяти, она явилась концом наших отношений. Фрейд поставил личный авторитет выше истины».
Вскоре Юнгу привиделся сон, обозначивший водораздел в отношениях учителя с любимым учеником, которого Фрейд называл «кронпринцем» и своим наследником. Юнгу приснился дом, и он понял, что это – его душа. Верхний этаж был декорирован в стиле рококо, первый – в средневековом стиле, подвал оказался древнеримской постройкой и, наконец, в подземелье обнаружилась пещера, а в ней – остатки примитивной доисторической культуры. Юнг пришел к выводу, что ему открылся его путь в науке. Теория сексуальности игнорировала необъятное духовное наследие человечества, которое подсознательно живет в каждом человеке. Так родилась идея «коллективного бессознательного».   
…Университет Кларка воздвиг в память о прославившем его событии сидячую статую Фрейда. Сегодня роман Америки с Фрейдом кончен. На него нападают феминистки, депрессию лечат пилюлями, студенты-медики обзывают его Dr. Fraud (плут, жулик) вместо Freud. Ироническое отношение американцев к фрейдизму прекрасно иллюстрируют уморительно смешные фильмы «Анализируй это» и «Анализируй то», где Роберт Де Ниро играет мафиозо-пациента, а Билли Кристал – психоаналитика.        
Что ж, все истины рано или поздно становятся банальностью, но от этого не перестают быть истинами. Наверно, ехидный старец усмехается на том свете и думает, что именно так и работает открытый им «механизм вытеснения». 

Вашингтон

наверх